— чисто теоретически, — роуч мысленно напрягается, глаза приоткрывает, жмурясь от как-то внезапно распалившегося этим летом солнца, и косится в сторону боба. недоверчиво, потому что каждый такой вброс от него ничем хорошим не заканчивается, скорее, продолжается постыдными вопросами. пятнадцать лет — ума нет, но не то чтобы сам роуч от него далеко ушёл. — с кем из наших одноклассниц ты бы замутил?

тема девочек в их возрасте совершенно обыденная: гормоны играют, юбки одноклассниц становятся короче, и обойти стороной разговоры об этом становится невозможным. роуч пожимает плечами, задумывается, но никакого толкового ответа в своей голове найти не может. одноклассниц по какой-то причине становится трудно воспринимать как девушек — не то от того, что помнит их ещё сопливыми младшеклашками (как и они его, конечно же), не то попросту не может подобрать кого-то, кто был бы в его вкусе (а какой у него вообще вкус?).
вопрос простой, но загоняет роуча в тупик похлеще, чем домашка по физике, потому что к любой домашке есть ответ в решебнике, а тут никакого общепринятого решения. лица одноклассниц сейчас представляются в голове смутно и неохотно, роуч бы скорее высосал банку стащенного у отчима пива и нырнул в бассейн, потому что на улице всё ещё жара невыносимая, и это не лучшее время для задушевных разговоров.

— не знаю, — роуч — простой, как шнурок от ботинка — отвечает честно, насколько это вообще возможно, и привстаёт с лежака. боб от него не отстанет, раз уж завёл шарманку, потому что его природная болтливость и никаких секретов, бро никого не оставят в покое, не получив должной реакции.
роуч же оценивает обстановку: на улице всё ещё жарко; боб рядом что-то (кому-то) усердно пишет, уткнувшись в телефон и будучи явно неудовлетворённым ответом роуча; его старшая сестра плещется в бассейне, а мимо неё проплывают две пресловутые банки пива, которые они с бобом кинули в воду, чтобы охладить, потому что в холодильнике, видите ли, слишком палевно. уровень коспирации десять из десяти, конечно.
— ну, может, лили. не знаю, но она ничего.
боб хмыкает. ему-то, наверное, уже без разницы. ему бы кинуть ответный челлендж на импровизированный словесный тиндер, но таймлимит их подростковых откровений уже исчерпан, и теперь есть дела поважнее: у боба это девочки, у роуча — пиво. впрочем, ничего нового.

роуч боба оставляет "на берегу", садится на бортик бассейна и рукой пытается дотянуться до мирно плывущей банки. получается плохо, возможно, он что-то делает не так, но всё равно этого не поймёт, пока не наебнётся или не создаст своими плесками по воде обратное для банки направление.

— держи, — эш оказывается посообразительнее, не зря из всех у бассейна присутствующих она самая старшая — плюс четыре года к возрасту роуча и боба дают бонусы к опыту, смекалке и внешнему виду. хотя пиво из её рук принимать, конечно же, неловко.
— да не, я не за этим. руки вот ополоснуть решил.
отмазка одиннадцать из десяти. сегодня роуч, вероятно, решает побить все рекорды своей интеллектуальности.
— ага. прыгай, не стесняйся, — эш тянет его за руку прямиком в бассейн, и, несмотря на внезапную смену обстановки, пока что эта идея за день выигрывает все остальные по всем пунктам. в воде оказывается куда прохладнее, и солнце больше не кажется таким палящим, чтобы прятаться от него за пляжным зонтиком, как боб. впрочем, что он там вообще делает — становится уже совершенно не важно.

эш плещется в него водой, закрывается руками, стоит роучу начать плескаться в ответ; она тянет его под воду и висит на шее, пользуясь тем, что для своих пятнадцати роуч достаточно крупный парень, и уговаривая прокатить на спине от одного бортика бассейна к другому. эш клёвая, и если бы она была их с бобом одноклассницей, то в ответ на вопрос своего лучшего друга он, скорее  всего, назвал бы именно её имя. что, конечно, тоже было бы неловко, учитывая их с бобом родственные связи.

— ладно, здоровяк, ты выиграл. я за сэндвичами, пойдёшь со мной?
эш из бассейна выбирается ловко и снова протягивает руку, но роуч на её предложение только отрицательно мотает головой и на чужой подозревающий взгляд отвечает только, что ещё не наплавался.
вообще-то, роуч и не против прогуляться вместе с эш до кухни, поболтать ещё и пожаловаться лишний раз на боба — это весело, к тому же, эш иногда рассказывает про своего младшего брата постыдные истории, которыми боба потом можно без зазрения совести буллить. а тут на кону ещё и еда, не то чтобы роуч когда-то отказывался от халявной еды (наверное, поэтому теперь такой высокий).
но водные игры, и прижимающаяся к его спине грудь на его гормоны действуют подобно катализатору. не успеешь моргнуть, и вот он — стояк. как говорится, больно, когда предаёт тот, кому больше всего доверял.
— ну ладно. кстати, если хотите — пейте. я никому не скажу.

эш на прощание машет рукой и уходит в дом, оставляя пацанов во дворе одних. отличный шанс, чтобы рассказать лучшему другу, насколько сильно роуч проебался, а после слушать чужой заливистый смех. конечно, наверняка у боба не было проблем с тем, чтобы внезапно захотеть чью-нибудь старшую сестру.
— боб, чувак, срочно расскажи мне что-нибудь стрёмное.