тишина в аудитории воцаряется ненадолго: первые полминуты  народ  напряжённо (или не очень) оценивает обстановку и свои шансы на автомат, наблюдая за процессом проверки первой тетради - но преподаватель не торопится оглашать результат, просто помечая что-то на первой странице и откладывая тетрадь на край стола; все расслабляются, выдыхают и начинают бесоёбить в ожидании. с соседнего ряда оборачивается жора, тут же принимаясь доёбываться до юрца, так и не оторвавшего лоб от парты в желании доспать (тот в ответ показывает известные фигуры из пальцев, мычит что-то похоже на "иди на хуй, заебал", потом всё-таки поднимается и пытается ему въебать, да руки коротки; жора гогочет, сидящий рядом сыч на всякий случай отодвигается от дружеской возни подальше); с первых парт что-то воодушевлённо вещает димон - неинтересно слушать, даже если бы он рассказывал что-то толковое, занудные нотки в голосе всё равно никуда не деваются; рядом самира что-то увлечённо полушёпотом рассказывает на ухо залипающей в телефоне васе.
женя бы тоже поболтал о чём-нибудь ниочём со своим соседом - да как-то не о чем; он косится вбок на тиму и не может придумать повода завязать разговор, чтобы не быть посланным нахуй в первые же секунды, и поэтому вместо познавательной беседы начинает залипать, как уменьшается стопка непроверенных конспектов и увеличивается та, что на краю.
когда доходит очередь до жениной тетрадки - узнать её несложно даже с задних парт - брови преподавателя немного приподнимаются вверх, а потом выражение лица меняется на классический такой not bad; женя напряжённо вспоминает, не осталось ли в этой тетради каких-нибудь свастик на полях, которые любит рисовать в чужих записях юрец на особо скучных лекциях (то есть, на любых), или чего-то вроде. вероятно. неловко вышло.
тетради заканчиваются довольно быстро - их не так много в группе - и преподаватель начинает раздавать их обратно владельцам, попутно оглашая результаты: у димона с толяном, понятное дело, автоматы, у сыча тоже, васе и кирюхе надо кое-что дописать и принести дополненные конспекты в день зачёта (вот чёрт, валит), жене...
- чабров. мне невероятно льстит, что вы хотя бы удосужились завести тетрадь по моему предмету, несмотря на то, что посетили всего три пары, - в её голосе больше подъёба, чем осуждения, поэтому женя не особо парится по поводу придирок на зачёте, - вообще-то этого, - она взмахивает в воздухе видавшей виды тетрадью, - недостаточно даже для допуска к зачёту, но из уважения к вашим стараниям я разрешу вам сдавать. надеюсь, в день зачёта в вашей голове будет больше знаний, чем здесь, - она передаёт тетрадь через всю аудиторию; как только "интеллектуальная" собственность оказывается в жениных руках, он начинает листать страницы, в поисках того, что же вызвало такую реакцию - на первой же надпись красной пастой "допущен к зачету", подпись, дата.
прямо над детальным рисунком улыбающегося члена с косящими в разные стороны глазками, в сомбреро и с роскошными мексиканскими усами, занимающим большую часть страницы.
вообще-то, это было совместное творчество, начавшееся с того, что на одной из лекций заскучавший юрец рисовал в жениной тетради хуйцы, до того неказистые - узнать в них мужские половые органы можно было только по тому, что их автором был юрец, чьего развития не хватило бы на более изощрённые каракули; в какой-то момент жене надоело это извращение и он со словами "дай мне, бля, ты не умеешь" отобрал у юры тетрадь и ручку. "мастер-класс по рисованию хуёв", как назвал это действие тима, привлёк внимание близсидящей аудитории гораздо сильнее, чем речи лектора: очень скоро советы, что подрисовать тут или там, доносились и справа, и слева, и из-за плеча в течении той пары и нескольких следующих.
- так вот где он был, - вполголоса говорит женя, едва ли не с сентиментальной тоской и умилением глядя на позабытый рисунок, и хочет показать его соседям, чтобы они тоже вспомнили и поржали, вспоминая тот день, но в это время у них находится другой повод для смеха.
первая принцесса мира? миленько. с учётом-то, что всем девчонкам тетради уже вернули.
женя коварно посмеивается, с нетерпением ожидая узнать, кого же они будут стебать принцесской ближайшие дни; жаль, что не димона или сыча, от этих он не отъебался бы и до выпуска, напоминая о таком проколе; неожиданно на максималках, когда владельцем тетради оказывается... тима?
все присутствующие на мгновение недоумённо затихают, прежде чем разразиться полуистерическим ржачем - вот уж от кого такого точно не ждали; а вот жене почему-то не смешно, а немного обидно. и вступиться хочется - расстались, не расстались, неважно, как минимум, они по-прежнему друзья. тем более, тима и правда иногда бывает такой принцесской (уж женя-то знает), но кто сказал, что кому-то можно о таком шутить, кроме него?
- вообще-то, - говорит он достаточно громко, чтобы было слышно сквозь жорино "первая принцесса мира, ыыыы, бля", - тимоша только моя принцесса. - и руку закидывает - не тиме на плечи, конечно, так ведь и огрести по-полной можно - но хотя бы на спинку его стула. и на одногруппников многозначительно поглядывает: мол, думайте, что хотите, и чё вы мне сделоете? те, кто хоть немного в курсе происходящего (происходившего?) между ними, например, димон, или жора, смущённо давятся собственным смехом. сыч глубокомысленно изучает рисунок из облупившейся побелки на потолке, кирюха - собственные ногти. самира опять наклоняется к васиному уху и ещё более воодушевлённо, чем раньше, начинает ей что-то шептать, при этом не отрывая взгляда от скульптурной композиции "херовый подкат".
даже препод - хотя ей-то точно никто ни о чём не рассказывал - чувствует себя "третьей лишней", прокашливается, прежде чем перевести тему:
- я понимаю, у вас весна и всё такое, но давайте вы как-нибудь это на перемене... - и переключается на следующего человека.
оставшиеся тетради быстро подходят к концу, и их отпускают, напоследок напомнив на следующую пару явиться уже с зачётками; они толпой вываливаются в коридор: ура, какое счастье, было так сложно высидеть здесь полчаса.
- чё, по домам?
- а мож, по пиву?
на улице чудесная погода, середина мая, футболки у парней и короткие юбки у девушек, и нет никакого желания запираться дома в четырёх стенах (если вы, конечно, не сыч, который обязательно в скором времени женится на своём компьютере). они не торопясь бредут к ближайшему супермаркету, наслаждаясь теплом, запахами черёмухи и сирени и мыслями о зачёте по философии - об автомате или о перспективах провести выходные за изучением древнегреческих скептиков или категорического императива канта.
- какого хера, а? - ноет юра, которого, в отличие от жени до зачёта не допустили, велев сначала написать все конспекты от и до в качестве допуска, а потом только сдавать.
- наверное, ей просто понравился мой член. - пожимает плечами женя в ответ с равнодушным видом; идущий впереди толян спотыкается на ровном месте и охреневши хлопает глазами: чё? женя выжидает театральную паузу, прежде чем показать всем божественный рисунок.
- ты серьёзно ей это сдал?!
- да я забыл про него, бля!
жора с юрцом сгибаются пополам от смеха, толян осуждающе качает головой.
на переходе к общаге они теряют димона (и слава богу): он перед уходом смотрит на своих соседей - больше на тиму, потому что от жоры уже давно ничего толкового не ждёт - вы не идёте, типа?
- не, он с нами, - раньше самого тимы успевает ответить женя, беря того за локоть, мол, нет, даже если бы он очень рвался, не пустили бы: едва ли тима и сам горит желания провести начинающиеся выходные в компании димона, но надо же указать кролику-переростку, где его место и у кого тут есть друзья, а у кого нет.
(ну или не совсем друзья; женя отпускает тимину руку совсем не сразу после того, как димон пожимает плечами и уходит в общагу, махнув всем на прощанье рукой.)